СТРАНИЦЫ ЖИЗНИ ЭМАНУИЛА КАНЕРА
Ирина Я. Фуголь
Предисловие
Двадцатый век – это то время, с которым непосредственно связана жизнь поколения Эмануила Канера. Этот век был одним из самых драматических, наполненных мировыми катастрофами, разрушениями социальных систем и судеб людей. Он был также веком великих страстей и свершений, больших надежд и многих трагических разочарований. И он несёт на себе корону «золотого века физики», когда блистательное развитие физики достигло столь высокого совершенства, что оказалось реальной основой всего естествознания, включая саму жизнь.
Двадцатый век ознаменовался введением в науку трёх великих воззрений – теории относительности, квантовой физики и теории хаоса. Математическая физика в это время стала основой экономического процветания общества.
В Харькове серьёзная современная физика возникла в начале 30-х годов, когда «могучая кучка», образованная сначала из бывших сотрудников Ленинградского Физико-технического института, а затем втянувшая в свою орбиту и местную техническую интеллигенцию, построила и оборудовала лаборатории, в которых могли развиваться физика твёрдых тел при низких температурах, радиофизика и физика ядерных исследований. Был создан первый на Украине Физико-технический институт (УФТИ), директором которого стал И.В. Обреимов. Среди наиболее выдающихся физических звёзд института можно назвать Л.В. Шубникова, А.И. Лейпунского, К.Д. Синельникова, А.К. Вальтера, А.А. Слуцкина и др.
Особо хочется выделить, что УФТИ стал первым в Союзе институтом, где по инициативе И.В. Обреимова был специально создан отдел «теоретическая физика». С 1933 г. отдел возглавил Л.Д. Ландау. Вокруг Ландау вскоре образовалась сильная группа учеников – И.Я. Померанчук, Е.М. Лифшиц, И.М. Лифшиц, А.И. Ахиезер, А.С. Компанеец и др. В 1934 Ландау присудили за выполненные в УФТИ научные работы (без защиты), степень доктора физ.-мат. наук, а в 1935 он получил звание профессора. В институте часто гостили зарубежные физики-теоретики: П.Дирак (Кембридж), П. Эрнфест (Лейден), Л. Подольский (Принстон), Н. Бор (Копенгаген) и др. В том же 1934 г. в Харькове состоялась международная конференция по теоретической физике. Всё это дало основание И.В. Обреимову говорить, что «Харьков в те годы был столицей теоретической физики». В УФТИ были достигнуты не менее блестящие и экспериментальные результаты в области физики низких температур, низкотемпературной спектроскопии, магнетизма, радиофизики и при исследовании ядра.
Однако в преддверии репрессивных во всём Союзе 37-39 годов, в УФТИ возникли разногласия по вопросу совместимости «чистой академической» и «оборонно-прикладной» науки под одной «крышей» и с одной администрацией (в это время И.В. Обреимов ушёл с поста директора). Разногласия со временем переросли в острый конфликт, а грубое вмешательство надзорных органов придало этому конфликту политическую окраску. Ландау переехал в Москву, где его впоследствии спасать от репрессий пришлось П.Л. Капице. А в УФТИ произошли жёсткие задержания, принуждения к доносам и расправы, которые трагически окончились для ряда учёных. Это была катастрофа для всей физики Харькова. След этих событий, хотя они сохранялись официально в тайне, витал ещё долго вокруг УФТИ, порождая раздоры между физиками.
В послевоенное время физика в Харькове получила новый импульс развития на волне возникших надежд на разумное административное устройство. Казалось, что в войне выросло и воспиталось другое поколение людей, способных размышлять и противостоять идеологическому прессу «невежественного руководства». К тому же наука и, особенно физика, были остро востребованы. Уже во время войны обозначилась забота о сохранении жизни учёных и были установлены определённые привилегии для них. Конфликты внутри научного сообщества не были сняты полностью. Но всё же разгула такого бессмысленного абсурда жестокости не повторилось.
УФТИ явился как бы прелюдией к последующему расцвету физики. Несколько следующих поколений физиков Харькова чувствовали свои корни в научных направлениях, намеченнных ещё в первые годы 30-х, старались их развивать на таком же высоком мировом уровне и сохраняли воспитанный ранее высокий стиль науки.
Второй максимум научного расцвета физики в Харькове приходится на 60-80 годы (вплоть до начала процессов «перестройки»). Новый взлёт явился более устойчивым, проходил на более масштабном и широком фундаменте нескольких академических институтов и оказал большое влияние на жизнь всего города. Физика вышла за рамки собственной области знаний. Она стала частью общего мировозрения и культуры, проникала в биологию, медицину, способствовала развитию техники. Именно в этот период Харьков становится одним из ведущих научных и индустриальных центров Союза. В Харькове работают и преподают блестящие учёные, профессора, инженеры. К числу наиболее ярких представителей научной интеллигенции времён второго взлёта физики и культуры в Харькове относится – Эмануил Айзикович Канер, имя которого вписано в историю физики вместе с его выдающимися открытиями.